Интервью с тюменским врачом-онкологом Юлией Шубиной
Юлия рассказала редакции Moi-portal.ru о том, как создала женскую бригаду челюстно-лицевых хирургов, у каких людей чаще всего бывают опухоли головы и шеи, из чего человеку можно сделать новую челюсть и почему она не поедет работать в столицу.
Не только вылечить, но и сохранить красоту
«Когда я начала работать, мне понравилась сама локализация, хотя визуально это страшно и некрасиво. Но это вызов: здесь я могу лечить много органов. Не бывает похожих случаев: сегодня у меня опухоль гортани и наружного уха, завтра – глаза, губы или слюнной железы. В моем отделении более 30 локализаций рака. Если бы я оперировала только один орган, мне бы быстро стало скучно», – рассказывает Юлия.
Когда Юлия начала работать в отделении опухолей головы и шеи (ОГШ), там не было молодых специалистов и уровень оказания помощи сильно отличался от сегодняшнего. Спустя 5 лет работы девушка стала заведующей: собрала молодую команду, освоила новейшие методы лечения и обновила оборудование. Отделение совершило настоящий прорыв и сегодня помогает 1 200 пациентам в год. Изменился и подход к конечной цели: «Для нас косметический эффект – отдельная тема. Мы считаем, что нужно не только вылечить, но и сохранить красоту человеку. В советские годы врачи не заморачивались: удаляли опухоль, оставляли дыру на лице. Разве можно назвать это жизнью, когда у тебя дыра во рту или на шее? По нашим локализациям плохой прогноз: летальность в первый год составляет 30%. Даже если у нашего пациента есть только год, пусть он проживет его с нормальным голосом, будет дышать и кушать, общаться с родными. Когда я вижу большую опухоль, то сразу думаю, как закрыть дефект после удаления».
Наши люди не привыкли обращаться к врачам
«В нашем отделении есть два типичных пациента. Первый – это мужчина старше 50 лет, злостный курильщик с ранних лет. 90% моих пациентов курят: некоторые продолжают это делать даже с трахеостомой (примечание редакции: отверстие в трахее после операции). Второй частый представитель – человек с плохими зубами, который игнорирует посещение стоматолога. У него годами зуб может резать щеку или язык, а он просто привыкает. На месте травмы потом образуется язвенная опухоль. Многие пациенты также злоупотребляют алкоголем или делали это в прошлом», – рассказывает Юлия.
Шокирующие цифры: в России запущенность рака полости рта составляет 67%. Несмотря на то, что опухоль появляется на видном месте, больше половины пациентов приходят к Юлии уже с 3-4 стадией. По ее словам, чтобы этого избежать, достаточно просто следить за состоянием своих зубов и обращаться к врачу, если видишь язвы во рту: «Часто наши самые тяжелые пациенты – жители деревень. Они не привыкли ходить к врачам, а где-то есть проблемы с доступностью медицины. Для меня это загадка, как люди могут годами ходить, видя, что у них растет опухоль во рту. Чаще всего обращаются, когда уже некуда тянуть: бывали пациенты с полностью развалившимся языком».
Такая неутешительная статистика объясняется и тем, что во рту опухоль развивается быстро – примерно за полгода. У Юлии был случай, когда у пациентки опухоль языка выросла за два месяца. Женщина обратилась в больницу сразу же, как заметила изменения. Но она даже понять ничего не успела, как легла на операционный стол уже с третьей стадией.
Потерять голос – самый большой страх пациентов
Технологии, которые применяются в Тюмени, могут конкурировать с московскими. Юлия признается, что пять лет назад, сидя на семинарах в столице, не верила своим глазам и думала: «Это космос, мы никогда до этого не дойдем». За три года ее руководства все «космические» методики были освоены.
Большое достижение Юлии – развитие микрососудистой хирургии. Эта технология позволяет удалить пораженный орган или его часть и заместить его другим фрагментом тела: мышцей, фасцией, костью и т. д. Из них хирург формирует нужную часть, например, язык. Юлия объясняет, что важно скрепить множество мелких сосудов друг с другом, чтобы к замещенному фрагменту могла поступать кровь: «Мы начали делать такие операции полтора года назад. Одно такое вмешательство длится около 10 часов. Работа кропотливая: сшивая сосуды, можно провести за микроскопом несколько часов».
Больших успехов добились и в голосовом протезировании. Операция необходима, когда из-за опухоли человеку удаляют гортань и он теряет голос и нормальное дыхание. Юлия объясняет, что потерять возможность говорить – самый большой страх ее пациентов. Раньше голосовой протез ставили через год после вмешательства, сегодня хирурги могут сделать это одномоментно.
Самые тяжелые, но эффектные операции – реконструктивная пластика челюсти. Из-за рака человеку приходится удалять кость. Три года назад этот дефект замещали титаном. Получалось хорошо, но это инородное тело: организм отторгал его: «В этом году мы перешли на замещение собственной костью – малоберцовой. Удаляем часть челюсти на сосудах, а из кости ноги выпиливаем нужную форму, привинчиваем ее на опустевшее место и сшиваем сосуды. Косметический эффект потрясающий. Кто не знает – никогда не поймет, что человеку удаляли челюсть. Остается только рубец на шее».
Юлия рассказывает, что как только стала заведующей, стала бороться и за лазерную хирургию. Это эндоскопический метод, он позволяет избегать больших ран на теле пациента. После удаления опухоли человек может выписаться из больницы через два-три дня.
«Я их ни на каких мужиков не променяю»
В отделении ставятся впечатляющие рекорды. Самая длинная операция шла 14 часов. Самая большая опухоль – 15 на 16 см на голове у женщины. Работали 6 человек: образование пришлось удалять вместе с костями черепа, замещали лоскутом с бедра, живота и руки. Пациенты здоровы. Юлия часто повторяет, что достичь таких успехов без команды у нее бы не получилось. Три года назад отделение начиналось с четырех молодых докторов – сейчас их восемь: «У нас единственное ОГШ в стране, где большая часть хирургов – женщины. Часто мы оперируем полностью женской бригадой. Когда выезжаем на учебу, коллеги из других регионов удивляются. В других отделениях по стране можно встретить одну-две женщины, а у нас целых пять! Двух девочек я взяла на работу сразу после университета. Меня все спрашивали, зачем я это делаю. Мои девчонки – молодцы, они такие работящие. Я их ни на каких мужиков не променяю», – улыбается доктор.
Оказалось, что в России не существует отдельной специальности по опухолям головы и шеи: в стране всего около 150 таких врачей. Стоматологов, к примеру, работает более 70 тысяч. Университетской программы нет, все знания и навыки коллектив получает самостоятельно: конференции, мастер-классы, обмен опытом с коллегами из других клиник.
«В прошлом году меня приглашали работать в Москву, но я осталась в Тюмени. Мое отделение – моя семья. Утром мы вместе пьем кофе и обсуждаем работу, на выходных встречаемся повеселиться. Мы не уходим домой в 4 часа, когда заканчивается рабочий день. Я могу уйти в 6, могу в 10, а бывает и в 2 часа ночи. Для меня нет такого понятия как «рабочий день» – это моя жизнь. Мы не отсиживаем здесь время, чтобы уйти домой, мы живем своей работой – это как хобби, за которое платят. Как я могу это бросить?» – рассуждает Юлия.
Я не могу лежать на диване
Юлия признается, что работа руками приносит ей удовольствие. Как заведующей ей приходится заниматься бумажной работой, и это сильно утомляет. Профессия хирурга заставляет держать себя в хорошей форме: «Я занимаюсь спортом почти каждый день. Встаю в 5 утра и занимаюсь силовыми тренировками и в теплое время года бегаю. Для такой хирургии надо быть сильной. Когда ты оперируешь уже 7 часов и ты понимаешь, что еще предстоит вкрутить винты в кость, без физической подготовки не выдержать. Иногда я должна статично простоять за микроскопом несколько часов: как это сделать без крепкого мышечного корсета? Одна, две операции, и здоровье начнет ухудшаться, а ты тоже человек и бережешь себя, подумаешь: зачем оно мне?».
Для работы пришлось заняться и английским: доктору важно знакомиться с работами зарубежных коллег. Юлия ходит на курсы и учится дома. Это стало одним из многочисленных хобби: шопинг и готовка с мамой и сестрами, походы в горы с друзьями, охота и рыбалка с папой. Девушка улыбается: «Не могу лежать на диване даже на выходных. Недавно я заболела и первый раз в жизни ушла на больничный на 4 дня. Кое-как просидела, прочла 2 книги по 300 страниц. У ребят была большая операция, а я дома! Мне было тревожно, хотелось быть рядом и помочь. Я активный человек: не знаю, откуда беру на все время».
Юлия не замужем, но готова найти время и для создания семьи: «То, что другим кажется невероятным – для меня привычно. Я не умею жить по-другому. Если я и буду связывать свою жизнь с мужчиной, то только с похожим на меня. Хотела бы, чтобы он был доктором. Потому что медицина – это наша жизнь, другим людям сложно это понять».
В первом материале рубрики редакция Moi-portal.ru рассказала тебе историю талантливого уролога-онколога Артема Кельна.
Хочешь стать героем нашей рубрики или знаешь подходящего кандидата? Пиши автору Лене Леушиной во «ВКонтакте».
Фото предоставлены пресс-службой «МКМЦ «Медицинский город»
