Владислав Крапивин: «Мы, Митька, многого с тобой добились!»

Повести Владислава Крапивина  такие же вкусные и родные, как и бабушкины пирожки с щавелем, с тонкой корочкой чуть пригоревшего сахара,  такие же теплые, как и лоскутное одеяло на даче, такие же чистые и искренние, как слезы человека, смотрящего на свои детские фотографии спустя 20-30 лет. Это частичка самого доброго периода жизни –  детства. Это романтика. О встрече с Владиславом Крапивиным мы не договаривались. Я шла на удачу. «Интервью? Я так от них устал», -  спокойно произнес писатель. «Всего несколько вопросов про то, как вы отдыхаете…» Владислав Крапивин сел на стул и сказал: «Никак не отдыхаю…»   -Разве у Вас нет любимого вида отдыха?-Нет, есть! Я ложусь на диван, сажаю себе на живот черного пожилого кота Тяпу, чешу ему брюху и размышляю над какими-нибудь отвлеченными темами. Причем часто  размышления сводятся к поиску нового сюжета. Считается ли это отдыхом, не знаю.  У меня есть девятилетний внук Петька, несколько склонный к  писательским делам, но он еще не знает всех тонкостей этого процесса. Летом он был у меня в гостях. Приходит и спрашивает: «Дед, ты что делаешь?» Я говорю: «Я работаю». А сам сижу, откинувшись на спинку дивана — как раз обдумывал сюжет новой книги.  Заходит через полчаса и опять: «Дед, что ты делаешь?» «Я ж тебе сказал – я работаю». «Ну что это за работа сидеть и смотреть перед собой в пространство и ничего не делать?» Я ему отвечаю: «Петенька, это самая большая работа обдумывание сюжета! Самая сложная!»… А вообще я люблю путешествовать с друзьями, отправиться в какой-нибудь город в поездку, люблю съездить в гости к друзьям, одноклассникам. Но это так, эпизоды достаточно редкие в жизни. Обычно с утра до вечера всегда чем-то занят.  — Меня, как и Вашего Петю, интересует: вы сейчас что-нибудь пишете или пока обдумываете? — Я закончил в конце августа новую вещь. Теперь решил посвятить некоторое время студенческим делам. Но, конечно, мечтаю написать еще одну книжку! -А почему Вы решили связать свою жизнь с писательством?-Это она связала меня с ней! Я  с 8  лет мечтал стать писателем. А еще — быть моряком, капитаном дальнего плавания. Но врачи не пустили. Деваться было некуда, пошел в литераторы. А поскольку я хотел сочинять романы, то в этом плане мне повезло.  Знаете как у Грина в «Алых парусах» — Грей родился капитаном, хотел им стать и стал им. -Это большая удача, когда так происходит и мечты сбываются. А вот скажите, Вы больше житель Екатеринбурга или Тюмени?-Мне нравится Тюмень. Я вернулся сюда, потому что это мой родной город. Вы не поверите, я люблю гулять по самым старым, не мощеным улицам, с кривыми заборами, многоэтажными домами, где резьба на наличниках, дымники на крышах, репейник у плетеней, куры ходят, собаки бегают, кошки очень ласковые – позовешь кис-кис, они подходят. Такие улочки и районы напоминают мне мое давнее детство: улица Герцена в ее старой части, Малое и Большое Городище над логом или над рекой, Затюменка, Зарека… -А новая Тюмень Вам нравится?-Вопрос не однозначный. Кое-где нравится. Где-то не очень обдумано вторгаются новостройки в старину. К этому надо  относиться внимательней. Но в целом  мне кажется, к застройкам  здесь относятся гораздо осторожнее, грамотнее, умнее, чем  в Екатеринбурге. Там ничего не стоит пустить старый квартал под бульдозер целиком. И вместо памятников понаставить какие-то бетонные коробки, в которых нет ни малейшего намека на архитектуру. В Тюмени по-другому все же. У меня даже есть любимое место, где соединяются улицы Тургенева, Урицкого и Герцена. Пустырь — не пустырь, что-то вроде перекрестка. Вчера мы были там с ребятами из Москвы, документалистами. Там стоит Михаило-Архангельская церковь, стоит над старыми  крышами, заборами, домами на фоне новых университетских построек с башнями, флюгерами. Знаете, создается почти андерсеновский пейзаж…   — В своих произведениях, Вы очень красиво описываете море, складывается впечатление, Вы в него безмерно влюблены. Это так?-Влюблялся я только в женщин!  А море я впервые полюбил здесь, в Тюмени, когда мы с моим другом Павликом Щедриным  играли в кораблики еще во времена военного детства. Недавно вспоминали с ним, как все это было. Потом я больше 30 лет  я командовал ребячьим парусным отрядом, не на море, правда — на озере.  Но все равно это были «Паруса», морское дело. Все это не случайно. -Вы много путешествовали?-Я никогда не увлекался заграничными поездками. Некогда было -  ребята, «Паруса», постройка яхты, рукописи занимали много времени. А вообще  Германии был, в Польше, на Кубе, ездил много по стране. Если выкрадывалось свободное время, я всегда уезжал  в Севастополь, это мой второй дом.  Там я отдыхал душой и много писал. Зачем мне ехать в какие-то незнакомые заграничные города, когда меня ждет мой любимый город? Я его вижу во сне. Я туда всегда стремлюсь. -В вашей жизни все мечты и желания сбываются?-Наверное…У меня было романтическое желание более 60 лет. Когда я был мальчишкой, жил на улице Герцена, выходил на крыльцо старенького деревянного дома и через  забор видел очень большую стройную белую башню, над которой летали голуби, мне казалось,  что это маяк и чайки. Это была и есть Спасская церковь на улице Ленина. Я рядом с ней учился в маленькой начальной школе. Потом там была библиотека.  Мне очень хотелось побывать на колокольне в этой башне. Вот недавно я эту мечту осуществил.  Меня пустили на колокольню. Я даже притащил туда своего друга! Есть у меня тряпичный талисман, заяц Митька, я с ним везде путешествую. Поднял его за уши и сказал: «Митька смотри, мы с тобой добились того, чего хотели много лет!»… Октябрь, 2007 год.

Повести Владислава Крапивина  такие же вкусные и родные, как и бабушкины пирожки с щавелем, с тонкой корочкой чуть пригоревшего сахара,  такие же теплые, как и лоскутное одеяло на даче, такие же чистые и искренние, как слезы человека, смотрящего на свои детские фотографии спустя 20-30 лет. Это частичка самого доброго периода жизни –  детства. Это романтика. 

О встрече с Владиславом Крапивиным мы не договаривались. Я шла на удачу. «Интервью? Я так от них устал», -  спокойно произнес писатель. «Всего несколько вопросов про то, как вы отдыхаете…» Владислав Крапивин сел на стул и сказал: «Никак не отдыхаю…»  

 -Разве у Вас нет любимого вида отдыха?

-Нет, есть! Я ложусь на диван, сажаю себе на живот черного пожилого кота Тяпу, чешу ему брюху и размышляю над какими-нибудь отвлеченными темами. Причем часто  размышления сводятся к поиску нового сюжета. Считается ли это отдыхом, не знаю.  У меня есть девятилетний внук Петька, несколько склонный к  писательским делам, но он еще не знает всех тонкостей этого процесса. Летом он был у меня в гостях. Приходит и спрашивает: «Дед, ты что делаешь?» Я говорю: «Я работаю». А сам сижу, откинувшись на спинку дивана — как раз обдумывал сюжет новой книги.  Заходит через полчаса и опять: «Дед, что ты делаешь?» «Я ж тебе сказал – я работаю». «Ну что это за работа сидеть и смотреть перед собой в пространство и ничего не делать?» Я ему отвечаю: «Петенька, это самая большая работа обдумывание сюжета! Самая сложная!»… А вообще я люблю путешествовать с друзьями, отправиться в какой-нибудь город в поездку, люблю съездить в гости к друзьям, одноклассникам. Но это так, эпизоды достаточно редкие в жизни. Обычно с утра до вечера всегда чем-то занят.

  — Меня, как и Вашего Петю, интересует: вы сейчас что-нибудь пишете или пока обдумываете?

— Я закончил в конце августа новую вещь. Теперь решил посвятить некоторое время студенческим делам. Но, конечно, мечтаю написать еще одну книжку!

 -А почему Вы решили связать свою жизнь с писательством?

-Это она связала меня с ней! Я  с 8  лет мечтал стать писателем. А еще — быть моряком, капитаном дальнего плавания. Но врачи не пустили. Деваться было некуда, пошел в литераторы. А поскольку я хотел сочинять романы, то в этом плане мне повезло.  Знаете как у Грина в «Алых парусах» — Грей родился капитаном, хотел им стать и стал им.

 -Это большая удача, когда так происходит и мечты сбываются. А вот скажите, Вы больше житель Екатеринбурга или Тюмени?

-Мне нравится Тюмень. Я вернулся сюда, потому что это мой родной город. Вы не поверите, я люблю гулять по самым старым, не мощеным улицам, с кривыми заборами, многоэтажными домами, где резьба на наличниках, дымники на крышах, репейник у плетеней, куры ходят, собаки бегают, кошки очень ласковые – позовешь кис-кис, они подходят. Такие улочки и районы напоминают мне мое давнее детство: улица Герцена в ее старой части, Малое и Большое Городище над логом или над рекой, Затюменка, Зарека…

 -А новая Тюмень Вам нравится?

-Вопрос не однозначный. Кое-где нравится. Где-то не очень обдумано вторгаются новостройки в старину. К этому надо  относиться внимательней. Но в целом  мне кажется, к застройкам  здесь относятся гораздо осторожнее, грамотнее, умнее, чем  в Екатеринбурге. Там ничего не стоит пустить старый квартал под бульдозер целиком. И вместо памятников понаставить какие-то бетонные коробки, в которых нет ни малейшего намека на архитектуру. В Тюмени по-другому все же. У меня даже есть любимое место, где соединяются улицы Тургенева, Урицкого и Герцена. Пустырь — не пустырь, что-то вроде перекрестка. Вчера мы были там с ребятами из Москвы, документалистами. Там стоит Михаило-Архангельская церковь, стоит над старыми  крышами, заборами, домами на фоне новых университетских построек с башнями, флюгерами. Знаете, создается почти андерсеновский пейзаж… 

  — В своих произведениях, Вы очень красиво описываете море, складывается впечатление, Вы в него безмерно влюблены. Это так?

-Влюблялся я только в женщин!  А море я впервые полюбил здесь, в Тюмени, когда мы с моим другом Павликом Щедриным  играли в кораблики еще во времена военного детства. Недавно вспоминали с ним, как все это было. Потом я больше 30 лет  я командовал ребячьим парусным отрядом, не на море, правда — на озере.  Но все равно это были «Паруса», морское дело. Все это не случайно.

 -Вы много путешествовали?

-Я никогда не увлекался заграничными поездками. Некогда было -  ребята, «Паруса», постройка яхты, рукописи занимали много времени. А вообще  Германии был, в Польше, на Кубе, ездил много по стране. Если выкрадывалось свободное время, я всегда уезжал  в Севастополь, это мой второй дом.  Там я отдыхал душой и много писал. Зачем мне ехать в какие-то незнакомые заграничные города, когда меня ждет мой любимый город? Я его вижу во сне. Я туда всегда стремлюсь.

 -В вашей жизни все мечты и желания сбываются?

-Наверное…У меня было романтическое желание более 60 лет. Когда я был мальчишкой, жил на улице Герцена, выходил на крыльцо старенького деревянного дома и через  забор видел очень большую стройную белую башню, над которой летали голуби, мне казалось,  что это маяк и чайки. Это была и есть Спасская церковь на улице Ленина. Я рядом с ней учился в маленькой начальной школе. Потом там была библиотека.  Мне очень хотелось побывать на колокольне в этой башне. Вот недавно я эту мечту осуществил.  Меня пустили на колокольню. Я даже притащил туда своего друга! Есть у меня тряпичный талисман, заяц Митька, я с ним везде путешествую. Поднял его за уши и сказал: «Митька смотри, мы с тобой добились того, чего хотели много лет!»…

 Октябрь, 2007 год.

Мир

Cannot find 'novosti.geo' template with page ''

Россия

Cannot find 'novosti.geo' template with page ''

Тюмень

Cannot find 'novosti.geo' template with page ''