Каждая девушка, еще в школьные годы, познакомившись с романом Льва Толстого «Война и Мир», мечтала оказаться на балу в роли Наташи Ростовой. Мне повезло втройне: зовут меня Наталья, совсем как Ростову, моего партнера – Андрей, почти Болконский, и для меня, так же как и для юной графини, это будет первый бал. Так что начинаем осуществлять маленькую школьную мечту. Но для того, что бы соблюсти все формальности, разберемся, как же все было у Льва Николаевича.
Вновь перечитывая XIV главу, я поняла, что важен не только сам бал, но и процесс подготовки к нему. И нас, совершенно не зря, готовят к этому событию в течении двух месяцев: рассказывают о том, как мы должны выглядеть и как себя вести.
«Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в восемь часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее с самого утра были устремлены на то, чтоб они все: она, мама, Соня — были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых шелковых чехлах, с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны à la grecque*.»
* -прическа à la grecque
Мы уже знаем, что все дебютантки будут в белоснежных платьях, на нас будут белые атласные перчатки, а в руках – очаровательные букеты. В волосах будут диадемы, как у настоящих принцесс, так что прическа «à la grecque» нам вряд ли подойдет, но, думаю, никто сильно не расстроится .
Вот что- что, а лихорадочная деятельность с самого утра, у меня точно сомнений не оставляет: в десять часов нас ждет генеральная репетиция, затем нужно будет посетить мастера по прическам и визажиста, и самое главное, настроится на прекрасный вечер.
«Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно старательно, по-бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре.
…
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья с булавками в губах и зубах бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке все дымковое платье.»
«Наташа, хлопотавшая за всех…» — это наверняка про меня! Так как в свободное время я еще и визажист, согласилась помочь одной из дебютанток подготовиться к балу, обещала маме сделать «глазки, как у 18-и летней», ну и про себя нужно не забыть. Так что подготовку Наташи Ростовой к первому балу я пропущу через себя в полной мере.
«В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах, — музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла все то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале, и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но, к счастью ее, она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видала ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешной, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И это-то была та самая манера, которая более всего шла к ней.»
Мне кажется, именно эти чувства должна испытать каждая дебютантка, ведь после двух месяцев тренировок, суматошного предельного дня, хочется совершенно другими глазами смотреть на все происходящее. И пусть сердце стучит невероятно быстро, пусть путаются мысли, пусть будет немного страшно, мне кажется, именно это предвосхитит появление торжественного и возвышенного настроения.
