Мария не была тем трудным подростком, который грубит взрослым и устраивает сцены. Она внимательно слушала замечания в свой адрес, больше молчала и смотрела, как взрослые оставляют непонятные записи под ее фамилией — «девочка, склонная к девиантному поведению».
Один раз находясь на беседе с сотрудником из ПДН (подразделение по делам несовершеннолетних), она увидела у нее в руках листок бумаги, на котором было написано «Отчет о работе по профилактике отклоняющегося поведения обучающихся».
Пока инспектор перечисляла жалобы на нее, Маша думала: «Интересно, кто-нибудь, хоть одна живая душа, думала, почему мне так плохо. Отклоняющегося! Сами они с отклонениями». В конце разговора женщина в форме смягчила тон и предложила девочке посетить психолога, инспектор сама обещала поговорить с мамой.
Мария холодно посмотрела на нее и тихо сказала: «Да мне все равно. Делайте что хотите». На тот момент Маша совсем закрылась от старших, потому что главный взрослый в ее жизни — мама — давно от нее отдалилась, и все их беседы заканчивались претензиями и упреками.
Мария росла в неполной семье. Вопрос папы был закрыт, еще когда она была маленькой. Она только и знала об отце, что он живет в другом городе. Мама ненавидела и презирала бывшего мужа, ведь мужчина оставил ее с двумя детьми (у Маши также был старший брат). Ситуация в семье стала еще более напряженной, когда мама приняла решение переехать в город побольше. Она была отличным парикмахером и считала, что сможет в областном центре заработать на лучшую жизнь.
После переезда в семье Маши появилась еще и сестренка. И по какой-то непонятной для подростка причине мать приняла решение не отдавать младшую девочку в садик, а просила старшую дочь присматривать за сестрой, пока она уходит на работу. Со стороны подросток справлялась с малюткой, но чем больше становилась сестра, тем сложнее было Маше. О хорошей учебе она и не думала, усталость сопровождала девочку постоянно.
Начались скандалы со старшим братом, который неохотно помогал с младшей и все чаще пропадал с друзьями на улице. Маша тоже сбегала от проблем и в итоге нашла поддержку среди таких же «раненых» судьбой подростков. Вместе они пробовали сигареты, алкоголь, вступали в отношения с более старшими парнями.
Но все это не помогало унять давящее в груди ощущение, не облегчало чувство обиды на мать, которая начала выпивать по вечерам. Все чаще Маша стала срываться на школьных друзей, учителей, до драк дело не доходило, девочка могла громко крикнуть: «Да что вы все от меня хотите?», а потом замолчать, взять сигареты и спрятаться где-то.
К тому времени Мария начала рисовать, и те, кто видел ее наброски, восхищались ее работами, лучше всего у нее получались арты в стиле фэнтези. Тогда-то ей и пришла в голову идея сделать первую татуировку, а потом и пирсинг. Спустя какое-то время на теле девочки появилось еще несколько тату.
Кульминацией нательной живописи стало изображение валькирии, которую она набила в области груди. Когда Маша разглядывала свои тату, то чувствовала радость, ощущала свободу. Счастье заканчивалось, когда она возвращалась в съемную квартиру и мама встречала ее фразой: «Почему ты опять опоздала, мне надо на работу, я вас одна троих тяну, кто будет со Светой сидеть? Я вам покупаю все что захотите: телефоны, шмотки, а вы не благодарны».
Но в один из дней очередной скандал дома прервал звонок. Маме позвонил психолог. Маша видела, что вначале мать воспринимала разговор резко, но потом притихла и сказала: «Ну, если она захочет к вам ходить, пусть, пожалуйста» и передала трубку дочери. Девочка услышала на том конце доброжелательную и спокойную женщину, которая сказала:
«Я подожду, когда будешь готова, приходи, мы с тобой поговорим. Это твой выбор, твое желание, если что-то пойдет не так — попрощаемся».
Какое-то странное чувство закралось у Маши, с одной стороны, ей уже давно хотелось кому-то выговориться, но с другой — все разговоры со взрослыми заканчивались обвинениями в ее адрес. Потом девочка посмотрела на 4-летнюю сестру и подумала: «хоть с тобой буду реже водиться» и решила встретиться с психологом.
Начало преодоления
Истории о том, как люди преодолевают суровые жизненные трудности и трагедии, произведут, конечно, больший эффект. Восхищаясь ими, кинематографисты снимают такие фильмы, как «Не волнуйся, он далеко не уйдет» или «В погоне за счастьем», «Межсезонье». Жизнь Маши больше подойдет для сюжета таких драматических картин, как «Аквариум» или «Сломленные» — с весьма скромным рейтингом по просмотрам и популярностью.
Но психологи не согласны с такой несправедливостью и уверены, что преодолевать свои привычные установки, изменять свое поведение, признавать, что вокруг нет радости из-за твоего «Я», а не обстоятельств, так же трудно, как совершить заплыв через Ла-Манш. Отказаться от привычной, пусть даже неидеальной жизни оказывается намного труднее.
Вот и Маше, находясь еще совсем в юном возрасте, пришлось самостоятельно, в одиночку повзрослеть и измениться. Мама отказалась вместе с ней посещать консультации и как-либо контактировать с психологом.
«За любыми проявлениями агрессии, злости или обиды стоит эмоциональная боль, страхи, за которыми кроется какая-то история. Когда мы познакомились с Машей, на ее теле уже имелись артефакты ее истории: пирсинг и татуировки говорят не только о самовыражении, как это привычно думать многим, но и о самоповреждениях. Самоповреждения — это невыраженная злость, направленная против себя. К тому же агрессия заложена в нас природой для защиты. Всему этому должна быть причина. Осталось найти ответ на вопрос: «Что же с тобой произошло, раз тебе потребовалась так себя проявлять (защищать)?», — рассказывает Ирина Легкая, ведущий психолог регионального центра «Семья»
Для меня Маша была книгой, со своими тайнами, захватывающими моментами и неудачами по сюжету. На первых трех встречах она категорично во всем происходящем винила маму. Говорила, что хочет уйти из дома, ей надоело присматривать за сестренкой, хоть она и любит эту малышку. Было много проговорено злости и обид. Маша говорила, что живет в каком-то замкнутом круге, признавалась, что у нее нет ни мечты, ни каких-то желаний, просто живет с мыслью прожить очередной день».
Психолог понимала: «Что у ребенка снаружи, то у взрослого внутри», но так как мама не шла на разговор, задача стояла помочь адаптироваться Маше к условиям в семье, научиться определять свои границы и найти свою радость без поддержки родного человека. Но для этого подростку пришлось совершить квантовый скачок в мышлении.
Из-за развивающейся еще психики и нервной системы в целом подростки не готовы принимать решения взрослых и думать примерно так: «Да, ей тоже пришлось несладко. У моей мамы такая сложная судьба». В возрасте от 14 до 19 лет человеку хочется быть и ребенком, и одновременно сепарироваться (отделиться) от взрослых. Время анализа будет позже. Но Маше пришлось пройти этот путь раньше.
«Несколько месяцев Маша приходила на консультации то раз в неделю, то больше. Девочка, несмотря на злость к маме, начала принимать ситуацию. Она говорила: ‘‘Я не хочу жить, как она, но что поделать, ее жизнь сложилась так, а не иначе’’. Да, наверняка у мамы были свои травмы, чтобы принимать такие решения. Но психолог слышит только одну сторону, того, кто приходит на консультацию.
Если бы родитель тоже участвовала в терапии, то можно предположить, что Маша прошла бы путь преодоления мягче, а так ей пришлось где-то себя ‘‘вытягивать’’. Мама наоборот всячески отстранялась от терапии; когда девочка начала посещать консультации, она собрала вещи, младшую дочь и уехала к родне в деревню», — вспоминает Ирина Легкая.
Мать оставила Машу почти перед самыми экзаменами, попечителем стала родная сестра женщины, у которой была небольшая квартира и трое детей. Консультаций было еще мало, чтобы сказать, что подросток готова смело идти вперед в одиночку. Благодаря терапевтической поддержке психолога, а также пониманию школьных педагогов Мария с трудом, но сдала ОГЭ.
Несколько месяцев она работала официантом. Но подросток по-прежнему снимала стресс выпивкой и сигаретами, конфликтовала с мамой, скучала по младшей сестре и никак не могла наладить отношения со старшим братом. Психологу она говорила: «Не могу я по-другому, мир такой, поэтому и я такая».
Путь к переменам
Маша начала погружаться в чувства, много анализировать, что у нее происходит, и пришла к выводу, что в себе ее раздражает все, особенно тело. Дети очень часто себя критикуют родительским голосом. То есть как мама или папа относятся к ребенку, таким же взглядом он смотрит и на себя. Возьмем, например, самое распространенное требование к себе, которое рождается от слова «должен».
Мария со всех сторон слышала, какой ей нужно быть: должна сидеть с сестрой, должна хорошо учиться, не должна наносить татуировки на тело. Но в действительности получалось, что сидеть с младшей сестрой ей сложно, учиться — нет сил, тату — это ее любовь и отдушина. Эти несоответствия требованию «должно быть так, а не иначе» действовали на нее и приводили к негативным эмоциям, агрессии, направленной на себя, гневаться на родителей было бесполезно, в ответ на ее слова были только конфликты — как снежный ком.
«В силу возраста, незрелости личности и незнания семейной системы подростка накрывает волной самокритики, безвыходность в ее случае: ‘‘лучше мне совсем не быть’’, ‘‘я не справляюсь’’, ‘‘я плохая’’. Начинаются конфликты, противоречия, накапливается напряжение, в такой обстановке не до учебы и хорошего поведения. Человек пытается убежать от ситуации.
Мама своим примером укрепила в ней установку, что когда морально ты ситуацию ‘‘не вывозишь‘‘, то можешь уйти, например, в выпивку, покурить, сбежать в другой город. Это все, конечно, людьми делается незапланированно. Взрослые не стремятся из своих детей вырастить алкоголиков, просто показывают пример, а для детей это образец», — объясняет психолог.
Самое сложное в любом преодолении — это принять себя. Маше было трудно и больно «опускаться» в свои чувства, ведь так называемое эмоциональное дно — это ощущение безысходности, подавленности. Человек может жаловаться на боль во всем теле, так оно отвечает на переживания. На этапе высокой тревожности, бессонницы к работе с девочкой подключился психотерапевт, подобрали необходимые медикаментозные препараты.
Когда подросток начала себя понимать, а не оправдывать и искать виноватых, ей пришлось пройти следующий этап к изменениям — коммуникацию с другими людьми. Психолог рассказала, что 15-летней девушке было непросто строить другие отношения — отличные от привычных с матерью.
После того, как она научилась не отворачиваться от конфликтных ситуаций, ей предстояло пережить утрату своей потребности: «Я еще ребенок и хочу им быть, но мир и все окружение требуют от меня взрослости». Ей приходилось помогать матери и брать на себя ответственность не по годам.
А подростку хотелось заниматься тем, что ей предписано природой в ее возрасте — строить отношения со сверстниками, познавать мир. Это то же самое, если 3-летнего малыша отвезти в школу и посадить за парту, а у него игры ведущий вид деятельности.
«Мы расширяли взгляд Маши на семейную систему, говорили о том, что, да, ей пришлось пройти такой жизненный путь, но сейчас, в данный период времени, у нее есть выбор, чтобы начать заботиться о себе, только уже не деструктивным (разрушительным) методом. Ей предстояло стать ‘‘мамой’’ для самой себя.
Нельзя сказать, что девочка полностью приняла себя — этот процесс обычно длится долго. После 3-х месяцев консультаций Маша впервые призналась, что справляется. А через год терапии она научилась заботиться о себе, самостоятельно выходить из сложных эмоциональных потрясений, не нанося себе вред. Маше удалось сделать главное — запустить процесс установки и убеждения ‘‘Я себе друг’’», — объяснила Ирина Легкая.
Психолог рассказала, что девочка прошла большой терапевтический путь — это были телесные практики, арт-терапия, долгие часы эмпатичного слушания, когда ей приходилось вновь и вновь погружаться в себя и свое настоящее и прошлое, работа с установками и т. д.
Консультант не только слушает, он еще и задает вопросы, которые обычно человек обходит стороной. Например, клиент рассказывает, что его все раздражают, бесят, он со всеми ссорится, кричит. Психолог может спросить: «Помните ли вы, когда это началось? Пытались ли вы сами ответить себе на вопрос: зачем и почему вам приходится решать проблемы криком? В чем выгода ситуации?»
Совместно с клиентом специалист исследует его окружение, и то, как он попадает в эту ситуацию, какие потребности закрывает данная среда. Все это неприятно, потому что эмоционально больно. Но в процессе работы психолог найдет инсайты, опору, которая станет альтернативой агрессии, чтобы защитить самого себя и поддержать.
«Происходит переосмысление от чувства вины, тревоги, разного рода обид до принятия своих адекватных реакций, что ты себе не враг — не надо себя так наказывать. Клиенты в контакте с людьми ‘‘ранятся’’, но через контакт с человеком лечатся, находят внутренние силы справляться с трудностями», — рассказывает Ирина Легкая.
Перезагрузка
Сейчас Маше 17 лет. Она работает тату-мастером в престижном салоне. Девушка совершила настоящий прорыв в мышлении, в изменении отношения к себе. Потребовалось многое переосмыслить, чтобы изменить восприятие и обрести новые точки зрения, запустить новый этап развития.
Подросток стала заботиться о себе. Маша начала с приятных подарков — купила первые вещи самостоятельно, и никто ее за это не укорял. Кажется, что уж проще — купить себе что-то, но когда ты живешь под прессингом маминых угроз «не будешь помогать, на улице окажемся, чем вас кормить, мне работать надо», то маленькие радости становятся большим событием.
В психологическом плане столь высшего уровня анализа психики удается достигать не всем взрослым, а у нее получилось сделать это в таком юном возрасте. Она смогла заметить потребность, просканировать среду, чтобы найти, как ее реализовать, продумать варианты реализации этой потребности, найти способ удовлетворения желания и прийти к ассимиляции — усвоению опыта.
Что с семьей? Иногда Маша грустит из-за того, что мамы и сестры нет рядом. Но подросток больше не проявляет свою боль агрессией, она покупает подарки малышке и едет в деревню. Пока общаться с мамой спокойно получается не больше суток. Старшего брата забрали в армию. Ситуация в семье не поменялась, мама по-прежнему живет привычной жизнью, отец на связь не вышел, но кардинально изменился взгляд Маши.
Эта история показывает, что сложнее всего в жизни принять самого себя. Не навредить себе бывает очень непросто, для этого надо уметь принимать решения, анализировать, собирать информацию, делать выводы, получать опыт, брать ответственность за свои действия.
Ирина Легкая рекомендует еще с детства развивать не только творческое, но и критическое мышление. Как это сделать, мы расскажем в ближайшее время, а пока предлагаем читателям прочувствовать на себе, как сложно порой решать самые простые задачи.
Давайте вспомним историю Буриданова осла. Ослик встретил по дороге два абсолютно одинаковых стога сена. Он был голоден, но так и не смог выбрать один из них и умер от голода. Попробуйте найти ответ: «Почему он не решился съесть сено?» В следующем материале мы подробнее разберем и расскажем вам о том, как развивать в себе мышление выбора и принимать решения.
В тюменском региональном центре «Семья» психологи принимают по предварительной записи.
Запись по телефону: 8 (3452) 20-40-70.
